Подводная лирика
Декабрьская лирика подводной охоты.
Последний месяц года для подводных охотников, которые не хотят прерывать свое хобби даже с наступлением зимы, редко бывает удачным в добывании трофеев. Здесь сказываются два фактора: резкое ухудшение видимости из-за отмирающей подводной растительности и непредсказуемое поведение рыб, которые покидает свои традиционные места обитания, и встречи с ними становятся делом случая. Перед охотником стоит дилемма: искать рыбу в ямах с очень плохой прозрачностью воды или прочесывать менее глубокие и более благоприятные по видимости участки, но с меньшей вероятностью присутствия рыбы.
Лирическое отступление. Интерес к предстоящей охоте подстегивался предстоящим Новым Годом и огромным желание добыть к праздничному столу самого вкусного представителя из семейства окуневых – судака. Если сом и сазан интересны охотнику с точки зрения веса трофея, борьбы с ним, сложности поиска и относительно редкой встречи с ними, то судак, думается, не имеет себе равных по вкусовым качествам. Заливное из судака – моя любимая закуска, а запеченный судак с грибами и сыром – любимое горячее рыбное блюдо.
Этот декабрьский выезд на охоту мог получится проблематичным. Природа «порадовала» сильным ветром и дождем со снегом, но это не остудило горячего желания двух молодых людей съездить понырять. Однако, отъехав от города пару километров, и наблюдая бешено крутящиеся рекламные растяжки, сплошные снежные заносы и непрекращающуюся хлябь с неба, мы с братом все таки повернули назад. Хорошо выспавшись и выглянув в окошко, мы убедились, что непогода закончилась, а желание поохотиться все еще теплится в груди, но выбраться смогли только вечером.
Берег великой русской реки обнадеживал и открывал картину на еще не скованную льдом реку. Облачение в гидрокостюм на свежем воздухе процедура не для слабонервных. Безлунная ночь, небольшой ветерок и легкий морозец дополнялись полуголыми телами переодевающихся охотников.
Идем к воде, проваливаясь по колено в снег. Перед заходом в реку произносится пара заветных заклинаний, что стало уже своеобразным ритуалом. Глубокий вдох и вперед. Ледяная вода сразу дает о себе знать тысячами иголок, впивающимися в незащищенные маской и шлемом участки лица. Минут пять придется потерпеть, а далее боль пропадает, наступает нечувствительность к холоду.
Лирическое отступление. Подводные ночные картины, да еще зимой конечно уступают летним, радующим глаз, зеленым пейзажам. Но в ночной охоте есть некое состояние нирваны, космоса. Абсолютная тишина, узкий луч фонаря выхватывает картинку пятнами, взвесь, которую высвечивает фонарь, дает ощущение Млечного пути. Темнота, пучок света и идущие на тебя звезды. Впадаешь в безмятежное состояние покоя и блаженства.
Делаю пару нырков на небольшой глубине и вижу только мелких окуней и таких же размеров подъязков. Завалы, встречающиеся на песчаном дне, обещают быть богатыми рыбой даже для такого безнадежного месяца, как декабрь. И вот на следующем нырке среди мелкого окуня под двумя бревнами, образующими форму креста, вижу крупного судака. Выстрелил не задумываясь, так как уже знал, что промедление приведет к резкому старту судака с места. Удачное попадание в позвоночник. Теперь надо отправить добычу на кукан. Днем это не представляет никакой проблемы. Ночь, особенно безлунная, вносит свои отрицательные коррективы. Одновременно светить фонарем и распутывать линь весьма неудобно, поэтому дальнейшие манипуляции с добычей проводятся почти на ощупь. Пока вешал судака на кукан, вынимал гарпун, умудрился запутаться в лине, пришлось выйти на берег, чтобы все это распутать.
Лирическое отступление. При ночной охоте неоднократно наблюдал за таким развитием событий. Судак, почувствовав чье-то присутствие, мгновенно срывался с места. Выглядит это так. В луче фонаря видишь очертания рыбы, резкий щелчок и муть на дне. Однажды попробовал преследовать ушедшего судака, и это принесло удачу. Видимо происходит следующее: для резкого старта с места судак делает мощное движение телом, и под водой явно слышно щелчок. Этой энергии «клыкастому» хватает, чтобы уйти на пару-тройку метров. Если заметил, в какую сторону стоял судак, то после щелчка, пройдя в том направлении несколько метров, с большой долей вероятности можно встретить его опять. Но второй раз, если судак попал в луч фонаря – времени на выстрел остается еще меньше, т.к. рыба уже пуганная. Тут важно чтобы ружье двигалось параллельно фонарю, и в момент повторного обнаружения рыбы мгновенно стрелять.
Место на реке неплохое, но то, что на дворе далеко не июнь, дает о себе знать. Рыбы мало, достойной выстрела нет вообще. Пару раз в течение первого часа натыкался на очень маленьких стерлядок и мелких окуней. Однако и сегодня есть пусть небольшая, но удача, и через час удваиваю количество рыб на кукане точным попаданием также в судака, стоящего под бревнышком. Этот мельче, но все же явно больше килограмма.
Холод дает знать о себе, и в первую очередь, добирается до кончиков пальцев на ногах. После непродолжительного терпения выхожу на берег и бегаю, приседаю, прыгаю, танцую на прибрежных льдинах, чтобы разогнать кровь и согреться.
Слегка «оттаяв», вновь захожу в воду. Перспективную картину перепадов глубины, завалов из бревен портит только одно – почти полное отсутствие рыбы. Два часа пролетели незаметно, пора и домой. По дороге к берегу ныряю, вижу стаю окуней, и неожиданно из стаи выходит прямо на меня «горбач». Это вторая встреча с крупным окунем, и только увидев экземпляр более килограмма, понимаешь, почему их называют горбатыми.
«А теперь Горбатый, я сказал, Горбатый» – проносится в голове фраза из популярного фильма, и палец жмет на спусковой крючок. Точное попадание и такой редкий для наших мест окунь-великан на кукане. Один килограмм двести граммов – очень неплохо, хотя у коллеги из нашей компании есть трофей на два килограмма.
Усилия по преодолению снега по колено на обратной дороге к машине заметно разогревают все тело. Брат уже переоделся и с интересом смотрит на мой улов, расспрашивает подробности поиска рыбы. Он начал заниматься охотой позже, места эти знает хуже, да и фонарь у него небольшой, узкий луч заставляет больше сил и времени тратить на поиск рыбы. Делюсь уловом с братом, и едем по пустынной ночной дороге домой.
Лирическое отступление. Как и под водой – кругом полная темнота и только фары выбивают узкое светлое пятно на шоссе. Такое же отрешенное состояние, выключенная магнитола, полузакрытые глаза, а в голове проплывают кадры из охот уходящего года: первые сазаны, рекордный судак, громадный сом, да и просто выезды на природу с семьей и друзьями.
Ближе к дому кадры этой пленки меняются на ожидание Нового Года с заливным из судака, ожидание нового сезона с громадными трофеями, мечты о поездке в дельту Волги, глубоководных охотах на море и многих новых приключениях.
Алексей Люлев (Spearfisher)
Последний месяц года для подводных охотников, которые не хотят прерывать свое хобби даже с наступлением зимы, редко бывает удачным в добывании трофеев. Здесь сказываются два фактора: резкое ухудшение видимости из-за отмирающей подводной растительности и непредсказуемое поведение рыб, которые покидает свои традиционные места обитания, и встречи с ними становятся делом случая. Перед охотником стоит дилемма: искать рыбу в ямах с очень плохой прозрачностью воды или прочесывать менее глубокие и более благоприятные по видимости участки, но с меньшей вероятностью присутствия рыбы.
Лирическое отступление. Интерес к предстоящей охоте подстегивался предстоящим Новым Годом и огромным желание добыть к праздничному столу самого вкусного представителя из семейства окуневых – судака. Если сом и сазан интересны охотнику с точки зрения веса трофея, борьбы с ним, сложности поиска и относительно редкой встречи с ними, то судак, думается, не имеет себе равных по вкусовым качествам. Заливное из судака – моя любимая закуска, а запеченный судак с грибами и сыром – любимое горячее рыбное блюдо.
Этот декабрьский выезд на охоту мог получится проблематичным. Природа «порадовала» сильным ветром и дождем со снегом, но это не остудило горячего желания двух молодых людей съездить понырять. Однако, отъехав от города пару километров, и наблюдая бешено крутящиеся рекламные растяжки, сплошные снежные заносы и непрекращающуюся хлябь с неба, мы с братом все таки повернули назад. Хорошо выспавшись и выглянув в окошко, мы убедились, что непогода закончилась, а желание поохотиться все еще теплится в груди, но выбраться смогли только вечером.
Берег великой русской реки обнадеживал и открывал картину на еще не скованную льдом реку. Облачение в гидрокостюм на свежем воздухе процедура не для слабонервных. Безлунная ночь, небольшой ветерок и легкий морозец дополнялись полуголыми телами переодевающихся охотников.
Идем к воде, проваливаясь по колено в снег. Перед заходом в реку произносится пара заветных заклинаний, что стало уже своеобразным ритуалом. Глубокий вдох и вперед. Ледяная вода сразу дает о себе знать тысячами иголок, впивающимися в незащищенные маской и шлемом участки лица. Минут пять придется потерпеть, а далее боль пропадает, наступает нечувствительность к холоду.
Лирическое отступление. Подводные ночные картины, да еще зимой конечно уступают летним, радующим глаз, зеленым пейзажам. Но в ночной охоте есть некое состояние нирваны, космоса. Абсолютная тишина, узкий луч фонаря выхватывает картинку пятнами, взвесь, которую высвечивает фонарь, дает ощущение Млечного пути. Темнота, пучок света и идущие на тебя звезды. Впадаешь в безмятежное состояние покоя и блаженства.
Делаю пару нырков на небольшой глубине и вижу только мелких окуней и таких же размеров подъязков. Завалы, встречающиеся на песчаном дне, обещают быть богатыми рыбой даже для такого безнадежного месяца, как декабрь. И вот на следующем нырке среди мелкого окуня под двумя бревнами, образующими форму креста, вижу крупного судака. Выстрелил не задумываясь, так как уже знал, что промедление приведет к резкому старту судака с места. Удачное попадание в позвоночник. Теперь надо отправить добычу на кукан. Днем это не представляет никакой проблемы. Ночь, особенно безлунная, вносит свои отрицательные коррективы. Одновременно светить фонарем и распутывать линь весьма неудобно, поэтому дальнейшие манипуляции с добычей проводятся почти на ощупь. Пока вешал судака на кукан, вынимал гарпун, умудрился запутаться в лине, пришлось выйти на берег, чтобы все это распутать.
Лирическое отступление. При ночной охоте неоднократно наблюдал за таким развитием событий. Судак, почувствовав чье-то присутствие, мгновенно срывался с места. Выглядит это так. В луче фонаря видишь очертания рыбы, резкий щелчок и муть на дне. Однажды попробовал преследовать ушедшего судака, и это принесло удачу. Видимо происходит следующее: для резкого старта с места судак делает мощное движение телом, и под водой явно слышно щелчок. Этой энергии «клыкастому» хватает, чтобы уйти на пару-тройку метров. Если заметил, в какую сторону стоял судак, то после щелчка, пройдя в том направлении несколько метров, с большой долей вероятности можно встретить его опять. Но второй раз, если судак попал в луч фонаря – времени на выстрел остается еще меньше, т.к. рыба уже пуганная. Тут важно чтобы ружье двигалось параллельно фонарю, и в момент повторного обнаружения рыбы мгновенно стрелять.
Место на реке неплохое, но то, что на дворе далеко не июнь, дает о себе знать. Рыбы мало, достойной выстрела нет вообще. Пару раз в течение первого часа натыкался на очень маленьких стерлядок и мелких окуней. Однако и сегодня есть пусть небольшая, но удача, и через час удваиваю количество рыб на кукане точным попаданием также в судака, стоящего под бревнышком. Этот мельче, но все же явно больше килограмма.
Холод дает знать о себе, и в первую очередь, добирается до кончиков пальцев на ногах. После непродолжительного терпения выхожу на берег и бегаю, приседаю, прыгаю, танцую на прибрежных льдинах, чтобы разогнать кровь и согреться.
Слегка «оттаяв», вновь захожу в воду. Перспективную картину перепадов глубины, завалов из бревен портит только одно – почти полное отсутствие рыбы. Два часа пролетели незаметно, пора и домой. По дороге к берегу ныряю, вижу стаю окуней, и неожиданно из стаи выходит прямо на меня «горбач». Это вторая встреча с крупным окунем, и только увидев экземпляр более килограмма, понимаешь, почему их называют горбатыми.
«А теперь Горбатый, я сказал, Горбатый» – проносится в голове фраза из популярного фильма, и палец жмет на спусковой крючок. Точное попадание и такой редкий для наших мест окунь-великан на кукане. Один килограмм двести граммов – очень неплохо, хотя у коллеги из нашей компании есть трофей на два килограмма.
Усилия по преодолению снега по колено на обратной дороге к машине заметно разогревают все тело. Брат уже переоделся и с интересом смотрит на мой улов, расспрашивает подробности поиска рыбы. Он начал заниматься охотой позже, места эти знает хуже, да и фонарь у него небольшой, узкий луч заставляет больше сил и времени тратить на поиск рыбы. Делюсь уловом с братом, и едем по пустынной ночной дороге домой.
Лирическое отступление. Как и под водой – кругом полная темнота и только фары выбивают узкое светлое пятно на шоссе. Такое же отрешенное состояние, выключенная магнитола, полузакрытые глаза, а в голове проплывают кадры из охот уходящего года: первые сазаны, рекордный судак, громадный сом, да и просто выезды на природу с семьей и друзьями.
Ближе к дому кадры этой пленки меняются на ожидание Нового Года с заливным из судака, ожидание нового сезона с громадными трофеями, мечты о поездке в дельту Волги, глубоководных охотах на море и многих новых приключениях.
Алексей Люлев (Spearfisher)